А в это время ютятся в подвалах, на вокзалах и теплотрассах. Последние несколько лет государство и вовсе перестало выдавать жильё сиротам с правом приватизации, а выдаёт лишь с правом аренды. Кого-то и вовсе забывают поставить в очередь — тогда сирота остаётся ни с чем.
«Мечтаю оказаться у себя дома»
К нам обратился житель Костаная Мухтар Нурканов. Ему 33 года, сирота. В очереди на жильё стоит с 2011 года, сейчас по счёту он 306.
«С прошлого года очередь вообще не двигается. У нас получилось в Костанае так, что два застройщика которые строят дома для социально уязвимых слоёв населения, сказали что из-за скачка доллара, удорожания стройматериалов один застройщик обанкротился. А другой пришёл в акимат и сказал сделать корректировку, чтобы продолжить стройку. С прошлого года должны были выдать 70 квартир сиротам. Но дали только 10. Из-за того что стройка приостановилась, наша очередь не двигается теперь. Когда возобновится строительство жилья, мы не знаем. Нам и в акимате никто этого сказать не может», — сказал Мухтар Нурканов.
Мухтар Нурканов / Фото Facebook
В 2015 году тоже была похожая ситуация — не вводилось ни одного квадратного метра для детей сирот.
«Как они говорят, всё зависит от финансирования – увеличат, будут больше строить, значит, быстрее будет двигаться очередь. Нет финансирования, значит, мы не строим. Так нам говорят в акимате», — сказал он.
Мухтар Нурканов работает в компании, предоставляющей услуги химчистки мягкой мебели. Живёт на съёмной квартире, за которую платит около 100 тысяч тенге вместе с коммунальными услугами. На жизнь остаётся 25-30 тысяч.
«У меня было трудное детство. Мой отец погиб в аварии, когда мне было шесть лет, а мать начала сильно злоупотреблять алкоголем, из-за чего её лишили родительских прав. Но при этом я не опускаю руки, не встал на неправильный путь, всю свою сознательную жизнь тружусь и работаю, честно зарабатываю на свой кусок хлеба. У меня есть огромная мечта,о которой я думаю каждый день. Как же хочется почувствовать себя «у себя дома»! Я проживаю всё время на съемных квартирах, не зная в какой момент арендатор решить повысить оплату или вовсе выгнать меня. Плачу всегда исправно, рассчитываю на свой скромный бюджет. При нынешних темпах реализации данной программы я не смогу получить жилье в ближайшие десятилетия. Мне сейчас 33 года и пора строить семью, жениться, воспитывать детей. Это всё возможно только при уверенности в завтрашнем дне», — сказал Мухтар Нурканов.
Забыли поставить на очередь
Но есть и те, кого вовсе «забыли» поставить на очередь как сироту. Шолпан Абишевой уже 44 года. Она так и не получила положенное ей государством жильё. После окончания вспомогательной школы-интерната для детей сирот в ВКО её просто не поставили в очередь. Узнала она об этом только когда устроилась туда же кухаркой. Её могли внести в список нуждающихся как сироту до 29 лет [по закону сирота может встать на очередь до 29 лет], однако поставили её уже как работника госучреждения. А там число очередников во много раз больше, чем среди сирот. Её судьбой заинтересовалась предпринимательница Гаухар Бушбакбаева, которая все эти годы пыталась помочь девушке встать на очередь как сирота, однако обращения ни в госорганы, ни в прокуратуру ответа не дали.
«Она изначально не стояла в очереди как выпускник детдома. Она разбиралась, почему так получилось. Ей сказали, что как сирота уже поздно, раз работаешь в интернате – вставай как работник госучреждения. Подсказчиков же много было, вот так она и встала. Я пыталась добиться, чтобы она встала как сирота, но уже было поздно. В акимате, отделе ЖКХ ответили, что она стоит как работник госучреждения. Как сирота почему не поставили – идите разбирайтесь с детским домом. Сейчас уже поздно это менять. Года два ходили, везде писали письма. В интернате никто внятно ответить не может. Тем более коронавирус был, туда вообще не запускали, не зайдёшь. А потом я поняла, что это гиблое дело – бросила. Она живёт у меня сейчас. У неё нет жилья. Я предоставила работу. У меня столовая, она работает на складе», — сказала Гаухар Бушбакбаева.
Женщина считает, что это халатность сотрудников детского дома или органов опеки.
«Дети откуда знают, что им квартира положена. А может, её и ставили, а потом кто-то воспользовался. В нашей жизни возможно всё», — сказала Гаухар Бушбакбаева.
Сейчас женщина намерена помочь Шолпан найти арендное жильё по доступной цене.
«Подыскиваем ей арендное жильё, чтобы условия были: санузел, душ, туалет. Сама буду помогать ей с жильём. Завтра же вообще на улице останется. Постоянно скиталась по квартирам, то на одной, то на другой. А получала в этом интернате всего 45 тысяч. Отдавала 25-30 за квартиру. В общежитиях страшных жила. Я работала с этим интернатом, мы делали поставки питания. А она же кухрабочая, помогала разгружать товар. Я ей предложила подработку. Представьте, нищенское существование у человека было. Она подрабатывала. Потом предложила постоянное место работы. В интернате у неё были тяжёлые условия труда, и я предложила ей уволиться и устроиться ко мне», — сказала Гаухар Бушбакбаева.
Выдали арендное жильё спустя 12 лет
Надежде Бузулуцкой предоставили арендное жильё спустя 12 лет после выпуска из детдома. Дом, который ей достался от государства, находится в Кокпектинском районе, за 220 километров от Усть-Каменогорска, города, в котором сейчас сосредоточена её жизнь.
«После выпуска из детдома в Кокпектинском районе я пошла учиться в колледж в Чарске, Жарминском районе. Я отучилась, разошлась с мужем. Очень много было страшных событий, когда я была одна, некуда идти с ребёнком на руках, никому не нужна, ни работы, ни денег, ни жилья, соответственно, нет. Прошло какое-то время, встретила человека, в прошлом году официально вступила в брак. Сыну сейчас уже 10 лет, он занимается спортом. Сейчас более менее всё хорошо. И спустя 12 лет мне звонят с Кокпектов и говорят о том, что там есть дома, и я одна из первых в очереди на предоставление мне арендного жилья», — рассказывает Надежда.
Дом в Кокпектинском районе, который получила Надежда Бузулуцкая
Раньше сиротам выдавали жильё с правом приватизации. Сейчас же сиротам выдают жильё по программе «Нурлы жер» — только арендное.
«Я уже обосновалась в Усть-Каменогорске. У нас нет своего жилья, но у мужа и у меня здесь работа. У ребёнка большие перспективы, так как он учится в гимназии и занимается боксом. У него только результаты пошли. И мне звонят, говорят, что выдаётся в Кокпектинском районе жильё. Без права приватизации. Я понимаю, если бы мы выпускались из детдомов и нам сразу предоставлялось жильё, даже пусть арендное. Это помогло бы встать на ноги. Я девять лет скиталась везде, где можно было, и на дачах жила, и на вокзале с ребёнком, полы мыла, унитазы. Чтобы как-то выжить, чтобы у ребёнка было всё самое необходимое«, — сказала Надежда.
Проблема в том, что когда она жила в детском доме, её поставили на очередь в Кокпектинском районе. Но никто не сказал девушке, что если она переезжает жить в другой город, нужно встать в очередь там.
«Как мне сейчас быть? Нам нужно всё бросить и бежать на арендное жильё? И я его сдавать не имею права. Если я в течение полугода не приезжаю, не отмечаюсь, у меня право на это жильё аннулируется. Аренду я должна платить. Я не знала, что это именно в Кокпектинском районе будет, я думала меня как-то предупредят, проинформируют заранее. Меня поставили просто перед фактом – либо берёшь, либо отказываешься. Мне в этом году будет 30, поэтому я не могу вновь встать в очередь уже. Если бы мне раньше сказали, что нужно поменять место очереди, я бы успела. Безвыходная ситуация», — говорит Надежда.
«Единственные, кто пригреет — это бомжи на теплотрассах»
Но оказалось, что и те, кто получил и заселился в своё жильё, сталкиваются с несовершенством системы. Семьи сирот становятся заложниками арендных квартир.
«Государство должно обеспечивать нас жильём. Мы как государственные дети получаем жильё, чтобы в дальнейшем своих детей обеспечить им. Но нам выдают квартиры без права приватизации. Я своих детей обеспечить жильём не могу. Квартира не подлежит наследству, не перейдёт моим детям. Хотя когда мы эти квартиры получаем, нам словесно объясняют, что эта квартира по наследству детям достанется. Когда я стала изучать программу «Нурлы жер» детально, хотела квартиру приватизировать, узнала, что оказывается эти квартиры ни наследству, ни разделу имущества не подлежат. Мы не имеем права переехать в другой город или на другую улицу, если нам вдруг удобнее жить в другом месте. Потому что мы либо должны отказаться от этой квартиры, отдать её государству и пойти купить самостоятельно. Либо мы должны всю жизнь жить на этих квадратных метрах, которые нам предоставили. Есть те, у кого состав семьи пополнился, но они вынуждены жить на этих квадратных метрах. Люди даже при разводе не могут поделить жильё. Договор аренды говорит, что либо мы тут живём, либо вообще отказываемся. Он нарушает наши интересы как граждан» — рассказала жительница Усть-Каменогорска Лариса Швец.
При этом качество жилья оставляет желать лучшего.
«Кафель отваливается, на голову детям падает, когда их купаешь. Розетки вылазят из гнезда. Ребёнок подходит и тянет вместе с проводами. Окна везде продувает. Нам приходится собственные деньги вкладывать не потому что мы такие вредные и нам что-то не нравится, а чтобы обезопасить наших детей. Естественно, мы будем вкладываться. Но эти деньги нам никто не возвращает», — рассказывает Лариса Швец.
Она сейчас работает в фонде по поддержке детей-сирот и подтверждает наличие проблем с получением жилья.
«Сирот обманывают, половину информации либо недоговаривают, либо говорят неправильно. Часто бывает, что госорганы, сотрудники детских домов ставят на очередь, но когда ребёнок выпускается, он меняет прописку. Не потому что он этого захотел, а его перевозят в другой район, прописка поменялась, ребёнок даже не знал, что стоит в очереди. Его никто не переставил. А так как меняет прописку, его из очереди исключают. А потом когда он узнаёт всё это, уже теряет право встать на очередь. Много кто так потерял право на жильё», — говорит Лариса Швец.
Государство, по её мнению, усложняет и без того тяжёлую судьбу сирот.
«Сейчас считают, что все сироты — алкаши, и жильё им давать не нужно. Если бы из сирот выращивали нужных государству граждан, трудоустраивали и давали жильё… Но нас выкидывают на произвол судьбы на долгие годы. Как в воду закинешь и смотришь кто утонет, а кто выживет. Никакой реабилитации, никакой адаптации после детского дома. Выпускник детдома не может воспользоваться своим правом на жильё вовремя, потому что этого не знает. Если до 29 лет не встал на очередь, вообще теряет все свои права. Естественно, что большинство из этих людей спиваются. Не по той причине, как все думают, что это гены. Когда некуда человеку идти, единственный, кто его пригреет, это какие-нибудь бомжи, где-нибудь на теплотрассах. Единственное место, куда он может приткнуться. А государство топит и тех, кто как-то карабкается. Мы уже выплыли из всего этого кошмара, который пришлось прожить и всё равно нам на шею камень и хотят утопить. Не дают возможности жить нормально. Дали мне эту квартиру и теперь издеваются надо мной«, — говорит Лариса Швец.
«Они не могут требовать так, как многодетные»
Правозащитник Ольга Рыль считает одной из причин сложившейся проблемы в том, что в стране нет должного контроля за местными исполнительными органами. Нет контроля в части того, какой процент квартир должен выделяться детям-сиротам.
«Они же не виноваты в том, что оказались в такой ситуации. Эти люди в силу обстоятельств стали сиротами или детьми без попечения родителей. Эта категория сама по себе не может прийти и сказать: «Где наши квартиры?» в силу возрастных особенностей, психофизического состояния, потому что среди них достаточно высокий процент с задержкой психического развития, из-за того, что родители злоупотребляли алкоголем. Или педагогическая запущенность, когда ребёнок не владеет должной информацией, куда он может обратиться, где требовать и как поменять документы для того, чтобы проследить свою очередь на квартиру.
Многодетные, к примеру, привыкли говорить о своей проблеме громко. И государство вынуждено на них обращать внимание. А у детей-сирот ментальность совершенно другая. Они не могут выйти и так кричать, ложиться в акиматах, требовать, чтобы выдали жильё. (…) Просто убийственно, когда в прошлом году к нам пришли два молодых человека, выпускники детского дома в Алматы. Один преподаватель английского языка, другой — врач физиотерапевт. Им по 34 года. Они до сих пор стоят в очереди на жильё. Потому что их в своё время не поставили. Не говоря о том, насколько сложна ситуация у детей с психофизическими заболеваниями», — сказала Ольга Рыль.
Ольга Рыль / Фото stopterror.uz
У тех, кого забыли поставить в очередь, есть шанс восстановиться через суд. Однако это достаточно призрачная перспектива, считает Рыль.
«Я не уверена, что суд вынесет положительное решение обязать поставить на очередь в связи с тем, что руководством детского дома были допущены грубейшие нарушения. Не так давно госпожа Асылова [бывший вице-министр образования и науки] проводила совещание по этому вопросу. Было вынесено наказание для руководителя одного из детских домов, из-за того, что дети не были своевременно поставлены на очередь. Есть ещё одна серьёзная проблема, например, если ребёнок переехал из одного города в другой, то он ставится на очередь на жильё, как только прибывший в самый конец. Есть девушка патронатная. Она встала в очередь в восемь месяцев в Северном Казахстане после смерти матери. Когда ей исполнилось 16 – семья опекуна переехала в Караганду. Её поставили в конец очереди в другой области. Но ребёнок же не виноват, что в восемь месяцев стал сиротой? И почему государство не принимает меры в строгом контроле за выделением квартир для такой категории детей?» — вопрошает Ольга Рыль.
По информации Ольги Рыль в Нур-Султане числится 2732 сироты до 18 лет, нуждающихся в жилье. В Алматы — 1908, в Шымкенте — 1749.
«Мало того, что очередь не контролируется никоим образом, чтобы она была удовлетворена по детям-сиротам. Так у нас в своё время депутаты приняли поправку о том, что эта категория может быть поставлена на очередь после достижения трёх лет прописки. Но они же не виноваты, что переехали или были перевезены родителями, и родители погибли в этих городах. Или их лишили родительских прав. Это неправильно. Депутаты должны убрать у детей-сирот и детей оставшихся без попечения эту норму. К нам приходят совершеннолетние молодые люди с просьбой, чтобы мы их прописали. Для того, чтобы они обновили свою очередь на жильё.
До 18 лет дети прописаны в центрах для детей в трудной жизненной ситуации, государственных центрах. Либо, когда они поступают в колледж или институт, их прописывают на первом курсе. Но до определённого времени. Где-то через два-три месяца их выписывают, и дети даже не знают об этом. Соответственно, они выпадают из этих списков и теряют очередь. Это хорошо, если ребёнок грамотный, патронат или со стороны центров щепетильные, есть сотрудники, которые переживают за этих детей. Но у нас же есть часть детей, которые бросают колледж, институт, и не восстанавливаются в своих очередях. Это тоже проблема», — сказала Ольга Рыль.
Ранее в МИИР РК объявляли о том, что государство будет субсидировать на 50 процентов арендное жильё для очередников, куда попадают и сироты.
«Но нужно, чтобы это постановление заработало. Там есть определённые критерии, связанные с финансовым состоянием, доходом на каждого члена семьи. И если нет прописки, как он может попасть в этот список? Мы, например, в своём центре прописываем. Потому что он у нас частный, собственное помещение, в котором мы имеем право прописывать. И то у миграционной полиции возникают вопросы, почему у нас так много прописано. И их не волнует. Я считаю, что предоставление арендного жилья для этой категории – неправильно. Почему нельзя эту несчастную однокомнатную квартиру, хоть малогабаритную предоставить в собственность? С правом обмена, но не продажи, предположим», — рассказывает Ольга Рыль.
МИИР РК намерен создать единую очередь для не имеющих жилья
МИИР РК не так давно инициировало поправки в сфере жилищных отношений. Пока законопроект обсуждается в парламенте. Министерство предлагает создать единую очередь для всех казахстанцев, не имеющих жилья на в течение десяти последних лет вне зависимости от принадлежности к категориям. Однако не все депутаты согласны с этой идеей.
«В правительственной версии хотят сделать единую очередь. Я как депутат парламента вношу своё предложение, чтобы эту норму исключить. Раньше дети-сироты, инвалиды, участники ВОВ получали вне очереди и безвозмездно», — сказал мажилисмен Амирхан Рахимжанов.
Депутат Гульдара Нурумова тоже считает, что предложения МИИР нужно обсуждать.
Гульдара Нурумова / mail.kz
«Пока это только проект закона. Во время обсуждения можно вносить изменения, поправки. Это всё будет обсуждаться. Конечно, дети-сироты должны быть в приоритете. Они и так обделены судьбой. И их оставлять без жилья… Я думаю, эти вопросы нужно решать в первую очередь. Я вообще из Жамбылской области, там занималась общественной работой. Я сталкивалась с такими юношами, девушками из детских домов. И конечно же, мы эти проблемы знаем. Они есть по всей стране. В законопроект по защите прав ребёнка была внесена поправка. Раньше после усыновления ребёнка убирали с очереди. И если приёмные родители возвращали его, то очерёдность терялась. Сейчас же мы внесли возможность восстановления в очереди. Я думаю, что такими небольшими поправками, дополнениями, можно будет решать этот вопрос», — считает Гульдара Нурумова.
В законопроекте есть и положительный момент — норма, согласно которой для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, не распространяется требования о постоянной регистрации не менее трёх лет в городах республиканского значения, столице для постановки на учёт.
Редакция BaigeNews.kz направила два запроса в МИИР РК по поводу остановки строительства жилья из-за удорожания материалов и в целом проблемы получения квартир сиротами. По информации министерства, из-за скачка цен на стройматериалы действительно приостановлены проекты по 944 квартирам для социально уязвимых слоёв населения в 2021 году: в Акмолинской, Алматинской, Атырауской, Западно-Казахстанской, Карагандинской, Костанайской, Кызылординской, Туркестанской областях. По большей части проектов уже производят или произвели корректировку.
«В целях недопущения срыва сроков строящихся объектов и успешной их реализации, заказчикам проектов даны рекомендательные письма о рассмотрении возможности проведения своевременной процедуры корректировки проектов в установленном законодательном порядке в соответствии с гражданско-правовыми взаимоотношениями, если действительно имеется факт подобного удорожания проектов. Министерство провело ряд встреч совместно с Комитетом внутреннего государственного аудита, местными исполнительными органами, НПП «Атамекен» и представителями бизнес-сообществ, в результате которых консолидировано выработан пошаговый алгоритм действий», — добавили в МИИР РК.
В МИИР отметили, что по закону сиротам должно выделяться не менее 20 процентов от общего количества жилищ из коммунального жилищного фонда или жилищ, арендованных местным исполнительным органом в частном жилищном фонде.
Что касается права приватизации, в министерстве проинформировали, что жильё построенное с 2017 года приватизации не подлежит. По какой причине ввели эти изменения, в МИИР не пояснили. Но как оказалось, квартиру обменять можно в случае увеличения состава семьи. Его нужно обменять на жильё также предназначенное для социально уязвимых слоёв населения и с согласия акимата. Но насколько эта схема работает на деле, сложно сказать, учитывая впечатление реальных людей от поддержки государства.
