Saqshy Qostanai

В статье на ресурсе Информационно-аналитического центра Петр Своик пишет сразу о двух онлайн дискуссиях на тему «радикальная реформа экономики». По его мнению, они помогают осознать, что происходит в стране и чего ожидать далее. И это понимание приходит не потому что мы слышим конкретные цифры, сценарии и  меры. Совсем наоборот — потому что звучат только обтекаемые фразы.

Что говорят эксперты

Главная ценность этих онлайн-мероприятий – состав участников. Казахстанские и зарубежные эксперты — лучшие в своем классе. Практически идеальный набор. Можно сказать, что все они ровесники нынешней экономической модели.

Выросшие в ней профессионально и статусно. Никто из спикеров не связан, мешающей выражать собственное мнение официальной должностью, но одновременно все плотно вставлены во властную и бизнес-среду.

Общие тезисы с обеих дискуссий:

• Экономика в Казахстане хромает на обе ноги, нет ни одной отрасли, где бы ни накопились серьезные проблемы
• трудно говорить о каких-то экономических реформах, пока в нашей стране существуют тотальная коррупция, отсутствует справедливый суд, а госаппарат чудовищно забюрократизирован
• кризис общемировой
• налоги для бизнеса поднимать нельзя, наоборот, надо дополнительно поддержать предпринимателей
• население также нуждается в массированной поддержке
• деньги для того и другого приходится брать из Национального фонда, другого варианта все равно нет.

А еще эксперты дружно констатировали, что

банковская система Казахстана и Национальный банк конкретно своего предназначения не исполняют

Политику ведут неправильную, решению кризисных проблем не только не способствуют, но и сами являются едва ли не главной проблемой.

Недоумение неопределенности

Никто даже не попытался сделать заявку на общее видение антикризисной политики и тем более нового экономического курса. Наоборот, эксперты явно уклонялись от такой роли, ограничиваясь в лучшем случае отдельными пожеланиями.

К примеру, все согласились, что правительственные кадры надо решительно обновлять. И брать их нужно из бизнеса. Но как же быть с новым курсом? Ведь если топовые экономисты Казахстана оставили нас в тревожной неопределенности, что ждать от стратегов из правительства?

И вот наш ответ: как лицом к лицу лица не увидать, так и дефекты политико-экономической конструкции, находясь внутри нее, не разглядеть.

Нам же с вами ничто не мешает посмотреть в глаза реальным вызовам. Тем более, что все перечисленные экспертами проблемы пришли к нам не с коронавирусом и падением мировых нефтяных цен, а на несколько лет раньше. И

зафиксированы они уже тогда, вместе со стратегией преодоления, ни кем-нибудь, а высшим государственным руководством

А ведь был план

Май 2015 года. Президентский «План нации – сто конкретных шагов». Позади украинский майдан, мировые цены на нефть упали вдвое, российский рубль потерял половину стоимости, тенге под сильнейшим давлением, казахстанские производители в шоке.

В марте уже прошли досрочные перевыборы президента Назарбаева, а в августе грянет девальвация тенге. И в каком же направлении были устремлены сто конкретных шагов?

Все они были расписаны по пяти институциональным реформам:

• современный госаппарат,
• верховенство закона,
• индустриализация и экономический рост,
• нация единого будущего,
• подотчетное государство.

А теперь наложим вся пять целей на то, что со знанием дела зафиксировали наши эксперты. На то, чем кипит Казнет и о чем говорит президент Токаев.

Не находите, что совпадение стопроцентное?

Только не в смысле прогресса, а как раз регресса. Причем по всем пяти правильно сформулированным и насущным уже тогда институциональным реформам.

Нет худа без добра

Надо было прийти коронавирусу, чтобы во всей полноте выявилось движение вспять качества экономики и государственного управления. Осталось понять – почему. Ведь и президент, и правительство, несомненно, старались достичь запланированных целей.

Мы никогда не найдем верный ответ, если не признаем вслух:

обостренные коронакризисом и доведенные им до всеобщей очевидности недостатки казахстанской экономики и связанной с нею системы власти это никакие не недостатки.

Это как раз

системные основы такого периферийно-вывозного типа экономики

Президент Назарбаев в свое время дал четкую установку – сначала экономика, потом политика. Это на самом деле так и есть.

Силою объективных обстоятельств Казахстан был вписан в мировой рынок через отданный иностранцам экспорт сырья и импорт готовых товаров, импорт иностранных кредитов и инвестиций с экспортом доходов от них.

И именно под такую «вывозную» схему, не допускающую появления ресурсов для внутреннего развития, сформировалась система госуправления, которая нуждается в «управляемом» правосудии и бюрократическом аппарате.

Производство и потребление

Попробуем диагностировать экономику нашей страны, взяв за основу данные прошлого года — еще благополучного по пандемии и нефтяным ценам.

• экспорт 2019 года – $65,1 млрд,
• импорт — $49,1 млрд,
• ВВП — $179,3 млрд.

Примерно такие показатели были и в 2010-2011 годах.

То есть сырьевой локомотив попросту потерял ход. Возможности наращивания физических объемов добычи исчерпаны, а мировые цены давят не вверх, а вниз.

Идем дальше:

• экспорт составляет более 36% от ВВП, а с учетом инфраструктуры и обслуживающих отраслей это сильно больше половины. То есть экономика Казахстана производит в основном то, что страна не потребляет.
• доля импорта – больше четверти (27%) ВВП, а с учетом торговли и всего прочего – тоже тянет на половину. То есть страна потребляет по большей части то, что не производит.

Все на благо инвесторов?

И еще: вынос валюты с импортом забирает более трех четвертей экспортной выручки. И это даже не заполнение китайскими, российскими, турецкими и прочими товарами потребительского рынка. Это обеспечение эксплуатационных и инвестиционных потребностей тех же сырьевых экспортеров.

То есть основная

внешне ориентированная часть экономики Казахстана как минимум на три четверти работает сама на себя по схеме «вход-выход»

Сама же страна от такой сквозной схемы имеет некоторое количество (не более 15-20% от трудоспособного населения) рабочих мест с относительно неплохой зарплатой. Другое дело, вписанная в «вывозную» схему компрадорская верхушка, имеющая свою долю в «иностранном» инвестировании и кредитовании, там ежегодный счет идет на миллиарды.

Что если не колония?

При уже указанных величинах экспорта-импорта прошлого года по строке «баланс первичных доходов» (доходы тех самых инвесторов и кредиторов) из Казахстана официально выведено $21,8 млрд. Общий счет текущих операций принес по году дефицит $5,5 млрд.

Вот вам и концы с концами: против $65 млрд экспортной сырьевой выручки $49 млрд «сквозных» расходов на импорт, да еще отдай почти $22 млрд кредиторам и «инвесторам».

Почему так много? Потому что на накопленные к концу прошлого года $91 млрд резервов Нацбанка и активов Национального фонда экономика Казахстана набрала внешний долг величиной $158 млрд, а международная инвестиционная позиция нашей страны опустилась в минус до $63 млрд.

В XXI веке уже не принято пользоваться определением «колониализм», но вообще-то более точного определения нынешней схемы внешней эксплуатации природных и человеческих ресурсов нашей страны не подберешь. В любом случае имеем затягивающуюся петлю внешних обязательств, душащую нашу экономику и без коронавируса.

Диагноз: неутешительный

И заключительный «рентген» насчет уже человеческих ресурсов. По статотчету за тот же 2019 год доля оплаты труда в ВВП составила чуть более 30%. И это почти вдвое ниже того, что необходимо для экономической и социальной устойчивости.

Мало того, если брать по отчету ЕНПФ, куда идут все отчисления от легально работающих, доля «белой» зарплаты в Казахстане лишь 14,4% ВВП.

То есть

нынешняя экономическая модель обеспечивает только 48% структурной занятости отнюдь не многочисленного населения Казахстана

Остальные 52% – структурная безработица, прикрываемая термином «самозанятость».

Итак, в отличие от сидящих внутри такой модели экспертов, мы с вами не только перечислили основные, на фоне коронавируса, болезненные проявления казахстанской политико-экономической системы, но и поставили диагноз.

А правильный диагноз – уже половина лечения.

Источник: 365info.kz