Saqshy Qostanai

-Ранним утром я отправился в оцепление, а уже в 6 часов нас собрали по тревоге и в составе батальона отправили в район Костаная-2. Ожидалось, что там аким будет разговаривать с митингующими.

Потом перебросили на «Атриум». Как только вышли из автобуса, увидели, что митингующие уже собрались. У нас были спецсредства — дубинка резиновая, перцовый баллончик, наручники, оружия не было. Митингующих становилось больше и больше. Они стояли по группам, примерно по 300 человек. Всего, наверное, больше тысячи. Первый раз толпа пыталась пробиться в акимат, мы начали делать круг — по Баймагамбетова дошли до Тауелсиздик, потом до ЦУМа. Я стоял во втором ряду, за щитовыми. Двигались вместе с митингующими, чтобы не подпустить к акимату, ДП, Нацбанку . Примерно в 14.00 начали прорваться в сторону Центрального парка. Требовали встретиться с акимом, он несколько раз выходил.

Потом оцепление, в котором стоял Магзум, перебросили ко входу в акимат. Уже ближе к 12 часам ночи часть из них переправили на Казпочту.

— Пришлось отодвигать толпу. Прибыл водомет. Митингующие начали останавливать машины, не выпускали водомет. Они стояли возле Казпочты, мы через дорогу, — продолжает рассказ полицейский. — Люди из толпы начали ломать кафель на здании, вырывать скамейки и бросать все это в нас и на дорогу. С часу до двух был основной митинг. Первый ряд — щитовые, мы сзади без щитов. Когда стали их закрывать сзади, полетели камни, я пригнулся и почувствовал удар по голове. Это был кусок брусчатки. Через 15 минут почувствовал, что что-то по шапке потекло. Не стал обращать внимания, не до того было. После того, как все закончилось, приехали в батальон, только тогда сказал командиру о своем ранении. Дома мама, она у меня медик, обработала, перебинтовала. По идее, надо было накладывать швы, но в больницу я не обращался.

Конечно, признается Магзум, можно было оказать помощь на месте, но тогда щитовой на время остался бы без надежного тыла.

— Если толпа повалит, щитовой же один не будет стоять. Подумал, если могу стоять, значит, не особо значительная травма. Конечно, если бы потерял сознание, тогда понятно. Мама сильно волновалась, но у нас не было времени даже по телефону сообщать что-то родным. Я уже восемь лет на службе, она привыкла.

Увидеть, кто именно кинул камень, Магзум не мог — шквал из камней, кафеля и кусков брусчатки начался уже в темноте.

— Честно сказать, у меня много друзей, родственников, знакомых, почему-то никто из них не вышел на митинг. Мое мнение — там были те, кто хотел поживиться. В основном молодежь, которой скучно. Не было даже времени об этом задумываться. Было ощущение, что если сейчас мы их пропустим, то порядка уже не будет.

Серикжан Шонкабаев, старший сержант полиции полицейской кавалерии, тоже держал позицию за щитовыми. В беспорядках он получил ушиб голеностопа.

— На дежурство вышел 5 января в 9 утра. Стояли до поздней ночи на Аль-Фараби-Алтынсарина, там было особое скопление людей, — вспоминает Шонкабаев. — Днем ещё митингующие кричали требования, потом просто ходили толпой, без требований. Мы стояли за рядами солдат. Мыслей не было никаких, просто выполняли свою задачу. В ходе беспорядков часов в 9 вечера погромщики начали кидать кирпичи, камни, бутылки. Один из кусков брусчатки перелетел через солдат и упал мне на ногу. Сразу не почувствовал боли, часа через два-три стало сильно болеть. Не придал значения, так и ходил до конца. Дома увидел, что нога опухла. Родные, конечно, переживали. Позже обратился в поликлинику ДП.