Saqshy Qostanai

Современная экономика базируется на взаимодействии рыночных механизмов, элементов государственного регулирования, а также способности национальной экономики адекватно реагировать на глобальные тенденции, вызовы и угрозы. Именно о последнем, адекватности и своевременности реагирования, пойдет речь в этом материале.

Сегодня мы наблюдаем, как основа экономики страны, малый и средний бизнес, испытывает самое сложное, пожалуй, за все годы независимости потрясение, а само государство несет колоссальные потери. Эксперты по-разному оценивают масштабы прямых потерь МСБ – от 100 млрд до триллиона тенге. В результате не выполняются обязательства по заработным платам, налогам, социальным отчислениям. Одним словом, загустела самая что ни на есть кровь казахстанской экономики.

В Казахстане по состоянию на 1 квартал 2020 года насчитывается 1 325 000 субъектов малого и среднего предпринимательства. При этом около 300 тыс. приостановили свою деятельность. Больше всего развивается и действует МСБ в городах Алматы — 191 тыс. и Нур-Султан — 134 тыс., а также в Алматинской и Туркестанской области. По приблизительным подсчетам, в МСБ заняты около 3,5 млн человек, или 40% экономически активного населения страны.

О мерах, принятых государством

В качестве ответа на коронавирусную пандемию власть сформулировала свои шаги. По поручению президента РК Касым-Жомарта Токаева приостановлена уплата всех налогов для МСБ на три месяца. Хотя, согласно заявлению департамента государственных доходов Алматы (руководителя разъяснительной работы ДГД г. Алматы А. Бекеевой), все налоги — НДС, ОПВ, ИПН, должны быть оплачены до 31 мая 2020. По факту получается, что отсрочку дали не на три месяца, как поручил глава государства, а всего на два (апрель и май). В любом случае решение своевременное.

Предлагаю взглянуть на ситуацию глазами МСБ. Как известно, режим ЧП продлен, как минимум, до 30 апреля. Значит, МСБ приступит к работе в начале мая, если, конечно, снова не продлят нерабочий режим. Сумеет ли МСБ встать на ноги за один месяц и оплатить набежавшие налоги – вопрос спорный, хотя очевидный. Тут же последуют просрочки, штрафы, аресты счетов, закрытие большого количества предприятий. В этой связи всем органам государственных доходов следует спустить директиву о недопустимости ареста счетов по причине неуплаты налогов после 31 мая.

Кроме того, президент озвучил, что для субъектов МСБ в наиболее пострадавших секторах экономики на 6 месяцев (с 1 апреля до 1 октября)  будет отменено начисление и уплата налогов и других платежей с фонда оплаты труда. Абсолютно справедливое решение, хотя и половинчатое, в большей степени напоминающее не помощь МСБ, а попытку государства удержать предпринимателей в прозрачном налоговом коридоре. Ведь власть понимает, что МСБ, испытывая нехватку финансов, может снова уйти в «серые конверты» при выплате заработных плат сотрудникам, а это означает одно – бюджет недополучит сотни миллиардов тенге. Кстати, отмена уплаты налогов с фонда оплаты труда на 6 месяцев будет применена только к тем компаниям, которые по виду деятельности будут отнесены к наиболее пострадавшим секторам экономики. Пока такой список пострадавших секторов не представлен.

О механизмах поддержки МСБ

Существующий в Казахстане механизм кредитования МСБ, как и субсидирования процентной ставки по кредитам, не изменил ситуацию с доступом бизнеса к финансовым ресурсам.  Это и есть ответ на вопрос, почему практически все госпрограммы поддержки МСБ оказались малоэффективными или провальными. В чем причины?

Во-первых, слабое информирование, не более 20% МСБ осведомлены и знают о программах льготного кредитования. Информация до бизнеса должным образом не доводится. Видимо, кому-то подобная информационная блокада тоже на руку. И только после завершения всех приемов и заявок можно встретить в новостях, что, к примеру, в рамках ДКБ-2020 за последние годы одобрили субсидирование почти по 15 тыс. проектов общей стоимостью более 2,2 трлн тенге. Насколько это прозрачно? Спрашиваю у всех знакомых предпринимателей, знают ли они о том, что можно получить кредиты по программе «Даму регионы III». Никто не знает, не слышали.

Во-вторых, любые инструменты финансовой помощи по линии льготного кредитования МСБ со стороны государства осуществляются через банки второго уровня. Попытка найти достоверную информацию, какова доля МСБ в кредитном портфеле юридических лиц, не увенчалась успехом. Такой информации нет. Благо, эксперты разработали индекс кредитной активности МСБ. Индекс отображает процентное соотношение количества субъектов бизнеса с открытыми кредитами и количества действующих предприятий МСБ в Казахстане. Так, всего 12% предприятий МСБ (или 150,5 тыс. субъектов, включая индивидуальных предпринимателей) имеют действующие кредиты (любые кредиты). Почему всего 12%, в то время как в Беларуси этот показатель составляет 30%? Какое количество МСБ получило государственную поддержку, никто точно не скажет. Предприниматели не желают возиться с банковской бюрократией, которой значительно больше, чем в системе государственного управления. Для бизнесменов терять от 1 до 3 месяцев драгоценного времени — непозволительная роскошь. Что касается малого бизнеса, ситуация еще сложнее. Им легче пойти и оформить кредит на физическое лицо по линии потребительского кредитования по завышенной ставке, нежели обивать пороги банков с большим количеством документов и доказывать свою платежеспособность, предоставлять банку план развития своего бизнеса, прогноз доходов и еще множество документов…

В-третьих, несмотря на то что поддержка государственная, как и выделяемые средства, всегда требуется залоговое обеспечение, а коэффициенты ликвидности по ним опять же соответствуют требованиям залоговой политики БВУ. Боюсь спросить, когда залоговые условия БВУ были приемлемыми? Теперь самое проблемное. Если учесть, что у 90% МСБ нет собственного залогового имущества, то это может означать лишь одно: 90% МСБ априори не имеет доступа к финансовым инструментам государственной поддержки. Они полностью отсечены. Неужели при таком раскладе более или менее серьезные госпрограммы поддержки МСБ можно считать эффективными, если в них могут участвовать всего 10% МСБ?

В-четвертых, как показывает наша практика, банки не заинтересованы в кредитовании МСБ. С позиции банка много возни при малых суммах и высоких рисках. БВУ любят большие «пироги». То есть получается, что реализацию всех госпрограмм отдали на откуп банкам с их малоэффективными и непрозрачными механизмами. Кстати, не помешало бы проверить целевое использование средств господдержки, которые выделялись БВУ последние 10 лет. Ведь, получая субсидирование по кредитным ставкам, банки легко могут замещать другие кредиты, удобные для них. Так банки снижают собственные риски: меняют свои выданные кредиты на те, за которые государство гарантирует низкую процентную ставку.